............ На въезде в Уфу нам сказочно повезло. Нас подобрал добрейшкий толстяк на классной машине и довёз до нужного района. Рассказывал, что ездил стопом по Азии и Африке, даже работал там. Очень интересно.Вот такое вот эссе на тему "Как я побывал(а) в Уфе" если у кого то есть еще колонки про то как он посетил Амадей присылайте опубликуем.
Добирались до вписки тоже непросто: блуждали по району в ночи, встречая на каждой скамейке весёлые компании. Все они были до странности добры: приглашали присесть с ними и подсказывали дорогу. Кто-то даже сидел, неторопливо покачивая детские коляски).
Наконец мы нашли дом. Вписывались у Лёхиного знакомого автостопщика в новой квартире. Он живёт вместе с братом, и у них обоих характерные для Башкирии имена: Тимур и Артур. Мы помылись, выпили чаю с вкуснейшим клубничным вареньем и, наконец, легли спать.
Будильник мы проспали и на "Амадей" тоже добирались с приключениями.
На "Амадей" мы тоже добирались непросто. Так как мы легли спать где-то в пять утра, встать в десять у нас не получилось. Совсем. И даже в одиннадцать не получилось. Удивительно, что Тимур услышал будильник, поднялся, включил стиральную машинку и снова лёг спать. Так что когда мы продрали глаза в час дня, то обнаружили ворох своей чистой, но влажной одежды. Это восхитило меня. Вообще, в каждом городе к нам относились с такой заботой, что это трогало до глубины души. Порой в голову закрадывалась обывательская, гнилая мысль: "Чем мы это заслужили?". Приходилось одёргивать себя и вспоминать, что добрыми друг к другу можно быть просто так, а не в обмен на что-то.
Наши иркутские друзья оказались куда собраннее нас и приехали на вокзал вовремя. Они и отписали нам, как добираться до места на маршрутках.
Мы с Лёхой подумали, что нам некуда торопиться: пока установят оборудование, пока наметят порядок выступлений, да и вообще, впереди два дня... Поэтому мы вразвалочку пошли в магазин, поели, неторопливо собрали вещи. Когда ждали маршрутку, обнаружили, что в Уфе автобусы с одинаковыми номерами не всегда едут в одно и то же место. Поэтому нужно внимательно читать таблички на этих самых автобусах.
Нужного транспорта мы дождались в мучениях: стояла адская жара, а здания отчего-то отказывались отбрасывать тень. Лето в Башкирии стояло знойное. Где нужно выходить, мы представляли себе плохо. Необходимо было доехать до какой-то там деревни и выйти на "остановке с киоском". Я выпытывала у пассажиров, где находится такая остановка, и все бабки (а пассажиры поголовно были бабками) в голос отвечали мне, что "у нас тут все остановки с киосками". И пока мы пребывали в недоумении, трасса кончилась, началась деревня, и мы увидели каких-то явно "наших" людей, а чуть позже - остановку, на которой стоял киоск. Мы срочно начали выходить и платить за проезд. Было написано, что он стоит десять рублей. Я протягиваю водиле двадцатку, а он говорит:
- Мне нужно кхэсять рублей.
Я отвечаю: "да пожалуйста, вот они".
- Нет, тут написано "кхэсять", а вы мне протягиваете кхэсять.
- о_О?
- Мне нужно кхэсять рублей.
Я ничего не поняла и протянула ему сотню. Оказывается, проезд до деревни стоил тридцать, но написать об этом никто не догадался. А что было с речью у этого мужика, я не знаю.
По нашим расчётам, те чуваки должны были уже дойти до остановки или, по крайней мере, приближаться к ней. Но их не было видно нигде. Мы вернулись к трассе, но их не было и там. Их не было нигде. Я уже готова была поверить, что мы ошиблись и пережили коллективную галлюцинацию. Но тут Лёха заметил кого-то в кустах. Это были они. Мы познакомились, поговорили, но с места они двигаться не хотели. "Сейчас, - говорят, - раскуримся. Это же благословенный край, здесь конопля растёт повсюду!"
С этого и начались мои удивления на "Амадее". Неужели люди ни разу не видели дикорастущей конопли? Я вот даже в Иркутске видела, не то что на западе страны. Они покурили, взяли с собой то, что осталось, и мы пошли. Куда именно нам нужно идти, не знал никто. Все пытались дозвониться до каких-то уфимских знакомых, уфимские знакомые то не брали трубки, то шифровались. Встречать нас никто не шёл. По пути нам встретился парень, который знал дорогу хотя бы приблизительно, и спас положение.
Перед входом в лес нас ждало новое удивление: ментовская баба, которая, казалось, как раз нас и поджидала. При виде честного народа она начала срочно отзванивать кому-то, говорить: "Вот, у меня тут группа, это те, кого мы ищем", а нам: "А ну стоять". Я опешила и встала. Зачем встала? Лёха меня одёрнул: "Чё, - говорит, - встала?". И я думаю: "Действительно, чего я встала?" - и пошла дальше.
На входе в лес встретили каких-то пьяных людей, которые орали: "Амадей" заебись, дайте пить!". С пить было тяжело.
В башкирских лесах, ребята, нам пришлось несладко. Там такие свирепые комары! Они атаковали нас целыми армиями! Мы хлопали себя по всем открытым участкам тела, истребляли этих гадов, и их место тут же занимали новые! Вскоре до нас начали доноситься звуки музыки. Идти стало не легче, но веселее.
Когда мы пришли к месту проведения фестиваля, обнаружилось, что менты уже там. Они деловито шныряли по территории, с кем-то разговаривали. Не знаю, что им было нужно. Фест-таки состоялся.
Все иркутяне уже были там. Почему-то вдали от дома встречаться особенно радостно) Оказалось, что фест продлится всего один день. Мы поставили палатку и пошли к сцене. Я неважный знаток контркультурной музыки, так что насладиться ею особенно не могла. Моих любимых групп там не было, а вот лёхины были, и он радовался и слушал.
Речка была далеко, и путь до неё каждый раз превращался в небольшое приключение. По дороге встречались голубые цветочные поляны и разные необычные люди.
С водой, как я уже писала выше, была беда. Но её продавали прямо там. Лёха приобрёл пятилитровую бутыль, налил себе в кружку воды и почему-то принюхался. Потом с недоумённым лицом протянул её мне. Содержимое кружки воняло водкой, что воде не свойственно. Лёха пошёл менять бутылку, вернулся с другой. На этот раз я налила себе попить, отхлебнула и выплюнула всё обратно: в этой бутылке тоже оказалась водяра. Пришлось обменивать во второй раз на три полторалитровых бутылки, с которыми всё было в порядке. Ай да удивление!
Вообще, меня поразило, как много в сцене людей, которые бухают или употребляют. Их столько, СТОЛЬКО! Это стало для меня откровением. И ничего хорошего я в этом не вижу: со сцены музыканты говорят о важных и правильных вещах красивыми и убедительными словами. А перед сценой народ бухает и бросает пустые бутылки и банки прямо себе под ноги. Мне было стыдно.
Ещё одна из фишек "Амадея" - палаточный патруль. С ним мы познакомились ночью. Это несколько здоровых мужичар, которые ломятся в палатки и что-то требуют. На этот раз у них якобы пропало сколько-то там бутылок элитного алкоголя. Напрашивается вопрос: откуда у организаторов панк-феста деньги на такое количество элитного бухла? И другой вопрос, представляющий собой альтернативу первому: а не врут ли они? Лично мне доблестный патруль кажется унылой традицией вроде королевской ночи в пионерлагерях. Так вот, они трясли палатку, ударили меня через неё, быдлили и считали позволительным для себя рыться в чужих вещах. Особенно некрасиво делать это с людьми, которые только что проснулись и не понимают, чего от них хотят. С теми, кто не может дать им отпор, потому что их пять здоровых мужичар, быдлящих на щуплого мальчика и девочку. С другой стороны, те же самые мужичары из палаточного патруля поймали вора. Как по мне, воровать на фесте - это всё равно что воровать вещи из собственного дома. Крайне гадко. Так что говорить о палаточном патруле только плохое несправедливо.
На фесте мы познакомились с Томми) Паха описал его так: "Он как Лёха, только волосы рыжие". Это оказалось правдой) Через пару дней Томми показывал нам Уфу и рассказывал разные интересности.
На другой день фестиваль закончился. С самого утра все начали собирать палатки, складывать вещи. А мы купили море еды и решили остаться ещё на один день. После одного-единственного дня осталось столько мусора, что я не поверила своим глазам.
Ещё меньше я поверила им, когда увидела, что люди ушли и оставили его на поляне.
Там мы нашли пакет чипсов и макароны)
Через какое-то время ребята приехали и убрались, но один из них заболел мышиной лихорадкой, которой нас пугал Тимур. Говорил, что она появляется в тех местах, где люди мусорят, а мыши питаются этим мусором. Этой неприятности не случилось бы, если бы каждый забрал свой мусор и выбросил бы его, как положено. Я думала, что самосознание развито гораздо, гораздо лучше.
На другой день мы вернулись на вписку, где отключили горячую воду, и пошли гулять по городу. Встретили на своей остановке очаровательного спящего кота:
Все вывески на двух языках: башкирском и русском.
Томми рассказывал про Уфу и был очень милым) Угощал нас вкусным лимонадом и водил в магазин при мечети, где мы увидили много диковин. Например, такую:
От него мы узнали, что для уфимского ландшафта характерно смешение старой и новой архитектуры. Часто старый фасад достраивают в современном стиле, и вот что получается:
Наверное, фото с этой достопримечательностью есть у всех, кто побывал в Уфе. Памятник Салавату Юлаеву (Томми его не одобряет) и яйцам его коня:
Показывал потрясающие граффити. В Иркутске таких нет.
А потом мы приехали на вписку и долго ждали, пока Тимур вернётся домой. Вернулся он как-то незаметно и долго не слышал домофон, поэтому домой мы попали поздно. На следующий день пришлось ехать дальше, в сторону Волгограда ............
Всем привет, это I.Witness специально для "The Incorporated Kids" (Обьединенные дети).
В сентябре в туре нам удалось наконец-то заглянуть в замечательный город Уфа, повидать всех друзей и даже отыграть концерт.
Все было очень круто, для финального концерта поездки луше места, как по мне и не подобрать. Ребята в Уфе хорошие и компанейские, настойка роскошная и жесткая а службы такси неоднозначно странные.
Всем большое спасибо кто организовывал, кормил, пришел, с кем познакомились (а завели много хороших знакомств), надеюсь мы увидимся еще не раз.
И конечно удачи в развитии ресурса "The Incorporated Kids" (Обьединенные дети).
BJ (Вокал I.Witness)
